* * *

Так и с украинцами выходит. Все громче звучат голоса, утверждающие, что украинцев-де не существует в природе, что нет никакого украинского языка, и украинской культуры тоже нет, а есть некая секта, называющая своих адептов украинцами.

А каждый, кто называет себя украинцем, есть бандеровец, ненавидящий Россию и русских людей.

Теория эта все больше завоевывает умы. Ее красноречивые сторонники, натыкаясь на вопрос ребром «А куда мы Ковпака запишем, Сидора Артемьевича?», отмахиваются и призывают вопрошающих немедленно определиться, на чьей они стороне. В самом лучшем случае крик поднимают – мол, не путайте советского украинца и украинца новой бандеровской формации.

А мы и не путаем. Напротив, интересуемся:  выходит, существует он, советский украинец, такой же реальный, как Сидор Артемьевич Ковпак?

Адепты бандеровщины, кстати, не запутались. Улицы имени Ковпака они  полным ходом переименовывают, а самого партизанского командира норовят записать цыганом.

Ибо не по нутру украинцу-бандеровцу украинец советский, бивший фашистов и их прихлебателей знатно, портит он картину бандеровского мирка.

Все те, в ком живет советский украинец, для украинца бандеровского разлива есть злейшие враги, а не просто «небратья».

Советский украинец – это коллективный Сидор Ковпак, и этнос при этом не играет никакой роли.

И когда знатоки истории времен Ипатьевской летописи доказывают, что никаких украинцев нет, а есть «люди рускiе», бывшие «украинными» (окраинными), то они совершенно на все сто процентов правы.

* * *

Вот только на дворе – другой век. И, слыша рассказы о «несуществующих украинцах», существующие десятки миллионов советских украинцев недоумевают:

– А мы тогда кто?

Ответы из глубины веков их не устраивают. Поди разберись, где жили-были те или иные предки в старину. Может, и числились они «украинными людьми», а может, князьям служили новгородским. Или черкасами громили Вологду. Или, наоборот, черкасам по шапке давали при Олонце.

* * *

А вот советскими украинцами себя хорошо помнят практически все. За исключением бандеровской прослойки и обандерившейся в последние смутные годы молодежи, воспитанной в постсоветское потребительское времечко, определившее целью существования человека не освоение космоса, а золотой унитаз в сортире.

Советский украинец – «ватник» и «колорад» – он такой же, как и русский «ватник» и «колорад», только умеет петь «Червону руту» на несуществующем, по мнению некоторых, языке.

И от пения «Червоной руты» советский украинец бандеровцем не становится.

Как и от борща с пампушками.

Никто же не берется утверждать, что украинского борща с пампушками не существует, а есть только щи с пирогами – и точка.

И Украинская ССР, образованная 10 марта 1919 года, тоже существовала. Почти 73 года существовала, пока в Беловежье всем известные люди не «сообразили на троих».

Без малого 73 года советская власть выращивала и взлелеивала украинский народ как отдельный, пусть и одних корней с народом русским.

* * *

В 20-30-х годах прошлого столетия в украинцы загнали кнутом, а дальше пошла-покатилась история советского украинства.

Европа тогда имела хитрый план: оторвать шмат русских территорий, лишив Россию выхода к Черному морю и Балканам. В устойчивость власти большевиков никто не верил, поэтому получить независимое от России «украинское государство», разделив «людей рускiх», казалось целью достижимой и потому очень привлекательной.

Но не сложилось тогда. Звезды не встали.

Не отвалилась Украинская республика от Союза, хотя десятки тысяч выходцев из Галиции из кожи вон лезли, утверждая украинизацию в среде народностей Малороссии. Профессор Лембергского университета Грушевский, отец-основатель доктрины «украинец – не русский», при большевиках дослужился до действительного члена Академии наук СССР. Благодаря созданию идеологической базы для украинизации русского населения Украинской ССР. Грушевский самолично писал о 50 тысячах галичан, переехавших с семьями в УССР для того, чтобы трудиться не покладая рук на ниве украинизации, в том числе в руководящем аппарате государства.

Пресловутая перепись 1926 года, породившая «украинский народ», требовала от переписчиков точно испрашивать, к какой именно русской народности причисляло себя лицо, причем тождественными считались термины «русский» и «великоросс». Соответственно, «малоросс» автоматически означало «нерусский».

– Из каких русских будете?

– Из малороссов.

– Пишем украинцами.

Так 17 декабря 1926 года родился 31-миллионный «украинский народ». 23,2 миллиона новорожденных украинцев проживали на территории УССР, еще 7,8 миллиона – на территории РСФСР.

Краснодар оказался в большей степени «украинским» городом, чем Одесса и Сталино (Донецк). Однако «украинские» города Одессу и Сталино, имевшие примерно пятую часть записных украинцев, в отличие от Краснодара, нещадно украинизировали. К концу 1932 года 78,6 процента школ на Донбассе были украинскими, а еще 9,2 – смешанными, где обучение велось на украинском и русском языках. В Макеевке, которая говорила на русском языке, не осталось ни одной начальной русской школы.

В 1930 году в УССР на русском языке выходили только три газеты – в Одессе, Мариуполе и Сталино.

Даже тогда, когда повальная украинизация была признана ошибочной и русский язык вернули в школы и общественную жизнь, народ, населяющий УССР, остался украинским.

Союз продолжил растить советского украинца, развивать украинский язык и культуру, наделять УССР территориями, экономической и военной мощью.

В 20-х большевики раздробили Область Войска Донского и передали юго-западную часть УССР – Станицу Луганскую, Макеевку и Амвросиевку, ряд станиц.

Украинская ССР приросла Западной Украиной, Подкарпатской Русью (Закарпатьем), островом Змеиный, частью Бессарабии, Северной Буковиной, Чопом и еще 250 квадратными километрами Словакии.

Хрущев отписал Крымскую область.

К 1989 году советских украинцев в СССР насчитывалось 44,2 миллиона человек. 37,4 миллиона (77,8 процента населения) проживали в Украинской ССР.

* * *

Так за 70 лет была создана «новая историческая общность» – украинский народ, отделенный от народа русского.

На протяжении советской истории этот народ укреплялся как братский русскому народу, хотя, по сути, был плоть от плоти народом русским.

У СССР, казалось, впереди была вечность.

Коммунизм на горизонте.

Грандиозное строительство советского народа шло успешно. Ничто не предвещало беды в этом деле. А для советского человека не суть важно, москвич он или киевлянин, украинец или русский. Одна страна, одни ценности, одни цели.

Украинца образовывали, делали культурнее и богаче.

Украинский язык, до эпохи УССР существовавший в виде местных русских и польских наречий, сдобренных тюркскими словечками, обрел литературную форму и государственный статус. Более того, в годы украинизации каждый чин и профсоюзный деятель обязан был  изучить украинский язык и насаждать его в народе, который этого языка не понимал и не воспринимал. Получалось, несмотря на все старания, плохо.

Однако всеобщее украинское образование решило и эту проблему.

К 1930 году на одну русскую школу в УССР приходилось десять украинских. Советский конвейер исправно штамповал украинцев. Новых и новых.

Экс-президент независимой Украины Кучма в своей книге «Украина – не Россия» признался: «Если бы мы в то время не проводили полную украинизацию в школах, возможно, сегодня мы не имели бы независимости. Массовая украинизация школы воспитала многих украинцев…»

* * *